Էջ:Լetter, Toros Toramanyan.djvu/461

во внутреннем распорядке первых двух этажей, особенно первого в координации сравнительно тонких колонн, декоративно расположенных полукругами, и обширных, смелых, по выражению самого г. Тораманяна, «дерзких» восьми арок: поддерживая тяжесть второго этажа, они падали всею своею и на них лежащею тяжестью на средняя пары колонн в полукруглых колоннадах и на одинокия колонны за четырьмя колоннами. Еще тогда указывал г. Тораманян, что сила сопротивления древними армянскими строителями вложена в эти парныя и одинокия колонны; еще тогда удивлялся он, как могли эти колонны выдержать такую ответственную роль без опасности для этого здания. Торос Тораманян напечатал маленькою журнальную заметку с рисунками по этому вопросу (армянский журнал «Мурч», 1905, № 5, стр. 185—197), а затем откопана была мною церкозь в Ани, которая, по свидетельству современников, представляла точную копию Нерсесова храма. Мысль г. Тораманяна и здесь встретила лишь подтверждение. Между прочим, оказалось, что те средние пары полукруглых колоннад, на которых, по предположению г. Тораманяна, лежала несоразмерно ответственная роль, в Ани, действительно, не могли постоять за себя, и обе были заключены в громадные пилоны: их обнаружили раскопки. Я уже не буду занимать сейчас внимания комиссии сообщением о тех наблюдениях над грузинским храмом того же типа в Бане, которыя совместно с г. Тораманяном были сделаны мною прошлым летом. Я не специалист по архитектуре, а г. Тораманян, как всякий человек, способен увлекаться своею, допустим, гипотезою. Я всю эту историю позволил себе привести лишь для того, чтобы иллюстрировать:

1. планомерность и серьезность работ г. Тораманяна, считающегося или, во всяком случае, настойчиво старающегося считаться с фактами и явлениями вне установленных шаблонов.
2. стремление г. Тораманяна проверять свои построения на непосредственных наблюдениях над однородными памятниками, по всей полноте доступных материалов.

Привел я эту историю еще потому, что работа над проектом реконструкции храма Нерсеса послужила поворотным пунктом во взглядах г. Тораманяна на интерес анийских памятников. Он увидел их историчесьую ценность, как звеньев в цели развития армянской архитектуры. От этого только выиграли его сознательное отношение к делу, его акрибия в производстве обмеров; между прочим, в рисунке аннйского собора он теперь усматривает промахи. С анийскими памятниками он сроднился: в Ани работает для своего альбома^[1], а с 1904 года работает и в помощь мне, составляя планы, проекты реконструкции, зарисовывая орнаменты и пр. Во всех работах главное его внимание обращено на точность обмеров.

10 мая 1908 года

С. Петербург

профессор Н. Марр»

(Տե'ս 1-е приложение к протоколу заседания Историко-филологического отделения, 21 мая 1908 года, стр. 1107—1110).

1. Տե՛ս 7-րդ նամակի № 1 ծանոթությունը։ (Ն. Թ.)։