день созвать собрание по вопросу организации сыроваренного завода.
Мы говорили об артели, когда в комнату вошел высокого роста старик с седой бородой. Все, за исключением. Павла, встали и почтительно поклонились ему. Старик сказал что-то и вышел вместе с другими.
— Это один из адвентистов, он созывает собрание сектантов.
В Багратаване живут адвентисты и прыгуны. Последние более фанатичны. Каждая секта имеет свою молельню.
Вокруг Павла группируются несколько молодых людей. Они «без веры». В селе последних не любят, стараются нейтрализовать.
— Вы не знаете, как фанатичны наши прыгуны. Если бы не боялись, съели бы
нас живьем! — говорит Павел.
— Невежественны; не понимают, Павел! — говорит Ульяша, подкладывая в самовар угли.
На селе слабая ячейка комсомола, руководителем которой является Павел.
— Прыгуны не позволяют своим сыновьям посещать наши собрания.
Школа не имеет особого помещения. Армянская и русская школы расположены в одном и том же доме. Каждая шкапа имеет своего учителя.
На селе есть кооператив, но не всегда в нем бывают товары. Частных лавок нет.
Мы беседуем до поздней ночи. Павел не дает мне покоя. В один вечер он хочет узнать все, что творится на свете, но о чем почти не знают в далеком Багратаване.
На дворе воет метель. Ветер крепчает. Кажется снесет весь дом.
— Так у нас продолжается 6 месяцев. Шесть месяцев
мы бываем оторваны от мира! — говорит Павел, прихлебы¬
вая чай.
